АД КАК ЧУДОВИЩЕ, КОТОРОЕ ПОЖИРАЕТ ОСУЖДЕННЫХ. ЗАПИРАЕМЫХ В АДУ НА КЛЮЧ ХРИСТОМ В ОБРАЗЕ АНГЕЛА. МИНИАТЮРА ИЗ АНГЛИЙСКОГО МАНУСКРИПТА, 11-12 В. БРИТАНСКАЯ БИБЛИОТЕКА.

разрушены Христом при его Нисхождении в ад: старофранцузская поэма «Гюон Овер-нскии» утверждает, что эти врата будут восстановлены лишь после Страшного суда (ОУЭН, 98). Гервасий Тильбюрийский (ум. 1235) говорит, что врата ада, разбитые Христом, были бронзовыми, и что обломки их и сейчас можно видеть на дне озера Поццуоли (АМФИТЕАТРОВ, 165-166). И Данте входит в ад вратами, «которые распахнуты поднесь» (Ад, 8:126). С другой стороны, существова ло и противоположное мнение: Христос, выходя из ада, накрепко запер там грешников и демонов, а ключ унес с собой. Это мнение основывалось на стихе Апокалипсиса, где Спаситель говорит о себе: «...имею ключи ада и смерти» (ОТКР. 1:18).

А. ДЮРЕР. ХРИСТОС У ВХОДА В АД (ОН ВЫВОДИТ ИЗ АДСКОГО КРЕПОСТНОГО ПОДЗЕМЕЛЬЯ ПРАВЕДНИКА! СЛЕВА — ИОАНН КРЕСТИТЕЛЬ И УЖЕ ВЫВЕДЕННЫЕ ИЗ АДА АДАМ И ЕВА). 151О-1511 ГГ.

Миниатюра из английского манускрипта 11-12 в. (Британская библиотека) показывает, как это было проделано Христом. Образ накрепко запертого ада развит у Мильтона, в поэме которого Сатана, устанавливая границы своих владений, натыкается на «девятистворные врата», охраняемые двумя чудовищами (Мильтон, 66-67; кн. 2).

Другая антиномия адского пейзажа связана с представлениями о его замкнутости и тесноте или, напротив, огромности. С одной стороны, учитывая невообразимое количество грешников, ад должен быть необычайно велик. В староанглийской поэме «Христос и Сатана» дьявол, посланный Христом измерить размеры ада собственными руками, возвращается и сообщает, что насчитал сто тысяч миль (РАССЕЛЛ, ЛЮЦИФЕР, 147), — цифра, для автора поэмы, видимо, невероятно большая. С другой стороны, одним из адских мучений, должна, вероятно, служить его теснота — и отсюда представление об аде как замкнутом и крайне тесном пространстве, которое визуализуется в образах темного грота с зубчатыми краями, облегаемого медными дверями с железными засовами (миниатюра из парижской псалтири, 9 в.); пещеры с зубчатыми краями (в ряде византийских миниатюр); крепости с узким входом, похожим на лаз в подземелье (гравюра Дюрера «Христос у входа в ад»). Ужас замкнутости, вероятно, не так остро переживался средневековым человеком, как более близким к нам человеком Ренессанса, который впервые, возможно, создал образ замкнутого ада, напоминающего тюремную камеру: «Вход был похож на проулок, очень длинный и узкий, или на печь, очень низкую, темную и тесную. Внизу было что-то вроде гнилой воды, весьма грязной, вонючей и кишевшей ядовитыми рептилиями. В глубине, в стене, находилась полость в форме алькова, где я и увидела себя, скрюченной в страшной тесноте... Я была замурована в стене, как в дыре, и стены, ужасные самим уже своим видом, наваливались на меня всей тяжестью...» (ТЕРЕЗА АВИЛЬСКАЯ о видении ада, посетившем ее в молельне ок. 1560 г.; 16-17).

Адский пейзаж полон огня — равнина ада усеяна кострами, на которых мучаются грешники, — однако этот огонь парадоксальным образом ничего не освещает, так что в аду царит кромешная тьма; однако попавшие в ад каким-то образом все-таки видят здешние болота, реки, озера (порой огненные, в соответствии с упоминанием Апокалипсиса об «озере огненном, горящем серою» — ОТКР. 19:20; а порой, напротив, ледяные), даже города (город Дита у Данте) К самым устойчивым атрибутам адского пейзажа относятся адское колесо; мост правосудия; лестница.

Колесо ада — огненное, с тысячью спиц; по ободу его корчатся души; «ангел Тартара» крутит его тысячу раз в день, каждый раз — на расстояние между соседними спицами, и с каждым движением колеса очередная тысяча душ отправляется на муки (ВИДЕНИЕ СВ. ПАВЛА, 4). У Винсента Бове этих колес, медленно вращающихся, много, при этом к ним привязаны половые органы грешников (ВИНСЕНТ БОВЕ, кн. 28, с.15).

Мост правосудия, широкий для праведника и узкий как бритва для грешника (впервые упоминается в диалогах Григория Великого; упоминание о нем в «Видении св. Павла» является вставкой 9 в.), перекинут через реки ада (весьма часто рек четыре, как у Данте: Ашерон, Стикс, Флегетон и Коцит, состоящие из потоков слез — АД, 14:113-119); в реках плавают инфернальные твари, пожирающие души; мост могут перейти только праведники, грешники же падают с него и погружаются в реку на глубину, соответствующую их греху (ВИДЕНИЕ СВ. ПАВЛА, 4).

АДСКИЕ КОЛЕСА, К КОТОРЫМ В ДАННОМ СЛУЧАЕ ПРИВЯЗАНЫ ГОРДЕЦЫ . Из ФРАНЦУЗСКОЙ книги -Le grand kalendrier et compost des Bergiers» (1496).

Другая метафора того же порядка — лестница спасения, возникшая под влиянием сна Иакова (БЫТ. 28:12-13). В «Видении Альберика» Альберик при своем путешествии по аду видит длинную железную лестницу с зубьями на ступенях; зубья рассыпают огненные искры, железо раскалено до красна; под лестницей — котлы с кипящими смолой и маслом, их пары обжигают поднимающихся по лестнице, многие из которых падают прямо в котлы (цит. по: ХЬЮЗ, 169). Лестница и мост, будучи чисто адским атрибутом, используются просто как орудие пытки; ассоциируясь с идеей чистилища, они, напротив, могут становиться орудием духовного очищения (так, у Григория Великого в «Диалогах» адский мост связывает ад и рай — ОУЭН, 10); адская лестница превращается в «лестницу добродетели», которая может привести в рай, но с которой можно сорваться и в ад.

ЛЕСТНИЦА ДОБРОДЕТЕЛИ (ИЗ «САЛА УТЕХ. АББАТИССЫ ГЕРРАДЫ, 12 В.) — АЛЛЕГОРИЯ ЖИЗНИ И ВАРИАЦИЯ АДСКОЙ ЛЕСТНИЦЫ. ДЕМОНЫ АТАКУЮТ ПОДНИМАЮЩЕЕСЯ ПО НЕЙ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ПОД ЛЕСТНИЦЕЙ — МАНЯЩИЕ УДОВОЛЬСТВИЯ. ОБОЗНАЧАЮЩИЕ. ГРЕХИ (ПОСТЕЛЬ» СИМВОЛИЗИРУЕТ ЛЕНОСТЬ, ОБНАЖЕННАЯ ЖЕНЩИНА В НИЖНЕМ ПРАВОМ УГЛУ — ПОХОТЬ И Т. Д.). ЖЕНЩИНА ДОСТИГШАЯ ВЕРХА ЛЕСТНИЦЫ, — БЕЗ СОМНЕНИЯ, СВЯТАЯ. — ОДНА СНИСКАЛА КОРОНУ ПРАВЕДНОСТИ.

В евангелии от Никодима, повествующем о нисхождении Иисуса в ад, последний персонифицирован в лице некого персонажа, спорящего с Сатаной и затем выполняющего указания Христа. В соответствии с этим текстом ад иногда понимался как живое существо: так, некоторые средневековые иллюстрации к сцене нисхождения Иисуса в ад изображают ад в виде старца; в Хлудоффской псалтири (9 в.) этот гигантский, превышающий размерами самого Христа, старец лежит на спине с согнутыми коленями, лицо его закрыто длинными волосами. Структура ада часто определяется двумя числами: семеркой или девяткой. Существовало представление о семичастном аде — он имеет семь отделов, в каждом из которых наказывается один из семи смертных грехов. Дантовский девятичастный ад представляет собой воронку, которая, сужаясь, достигает центра земного шара; ее склоны опоясаны девятью концентрическими уступами — «кругами», в каждом из которых претерпевают наказания те или иные грешники: между вратами Ада и берегом Ашерона пребывают «ничтожные» — те, кто не заслужил ни адских мук, ни райского блаженства; в первом круге Данте помещает лимб, объединяя в нем и некрещеных младенцев, и добродетельных язычников; во втором круге содержатся сладострастники; в третьем — чревоугодники; в четвертом — скупцы и расточители; в пятом — гневливые; в шестом — еретики; в седьмом — насильники над ближним и над его достоянием, насильники над собою и над своим достоянием, насильники над божеством, над естеством (содомиты), над естеством и искусством (лихоимцы); в восьмом — обманувшие не доверившихся: сводники и обольстители, льстецы, святокупцы, прорицатели, мздоимцы, лицемеры, воры, лукавые советчики, зачинщики раздора, поддельщики металлов, поддельщики людей, денег и слов; наконец, в девятом круге содержатся обманувшие доверившихся — предатели родных, родины и единомышленников, друзей, сотрапезников и благодетелей; в глубине девятого круга, в ледяном озере — Джудекке три пасти Люцифера вечно терзают главных злодеев человечества — предателей величества божеского (Иуда) и человеческого (Брут и Кассий).

У мильтона ад представляет собой «бездонный мрак», «где муки без конца и лютый жар Клокочущих , неистощимых струй текущей серы» (Мильтон, 25; кн.1); о холоде, неизменно контрастирующем с жаром в средневековых описаниях ада, Мильтон почему-то забывает.